В мае 2023 года поисковым отрядом «Крылья Родины» было обследовано место падения советского истребителя МиГ- 3, недалеко от деревни Телези Ломоносовского района Ленобласти. О месте падения самолета командиру поискового отряда сообщили местные жители.

Обломки самолета лежали под дерном, раскиданные по площади около 80 квадратных метров. Не смотря на то, что большая часть обломков, включая мотор, отсутствовали, поисковики обнаружили один из капотов с номером самолета.

По этому номеру специалист по авиации отряда «Крылья Родины» Константин Тарасов установил:

«МиГ- 3 номер 3032 22 июля 1941 года, под управлением лейтенанта Титоренко Дмитрия Степановича, 19 ИАП ПВО, сбит в воздушном бою в районе Кипень. Выпрыгнул с парашютом, жив».

Описание боя в Журнале боевых действий:

«22 июля 1941 в 18:41 - 19:43 противник группами от 6 до 27 самолетов пытался прорваться к Ленинграду с направления Красногвардейск. Всего участвовало со стороны противника до 68 самолетов Ю-88 и до 18 Ме-110. Шесть МиГ-3 19 ИАп под командованием лейтенанта Титоренко район Горелово встретили и атаковали самолеты противника.

В результате боя противник вынужден был развернуться на запад. 4 самолета МиГ-3 были подбиты, а летчик Титоренко, Пикуленко и Кукин выбросились на парашюте и благополучно приземлились. Лейтенант Насонов упал вместе с самолетом и погиб.»

Воспоминания летчика Кукина о воздушном бое 22.07.41. Взято на сайте «Я помню».

22 июля 1941 года, ровно через месяц после начала войны, по сигналу КП, мы четверо: Я , Д.С. Пикуленко, Д.С. Титаренко и А. Толстиков вылетели на отражение налета авиации противника на Ленинград. Мы знали, что противник прошел Гатчину и приближается к Ленинграду. Набрав высоту, мы увидали большую группу самолетов, то были "Юнкерсы-88", "Ме-110", "Ме-109". Летели они клиньями эскадрилий.

Когда они к Пулковским высотам подошли, мы всей четверкой атаковали ведущих групп "Юнкерсов"…

Я в лоб обстрелял бомбардировщик, видел как трасса в кабину уперлась, как осколки полетели, но разве нашими ШКАСами кого собъешь? Ты его как из душа поливаешь, а он летит… Но, тем не менее, группа "Юнкерсов" немедленно развернулась на юго-запад, и они, атакуемые нами, стали сбрасывать бомбы куда попало…

Выхожу из атаки боевым разворотом, и утыкаюсь прямо в хвост последнего 110-го… Ну, я ему и врезал.

Они шли пеленгом, и тут же вираж, приняли боевой порядок - круг. Но пока круг замкнулся, я успел дать очередь по замыкающему, и он с дымом сразу же пошел на снижение в район Лигово. Видимо, хорошо попал я ему. Но проследить за ним не удалось, так как ведущий группы "Ме-110" заходил ко мне в хвост; попасть под его огонь было бы, мягко говоря, нежелательно, поэтому я ушел вверх.

Из атаки выскакиваю - звено "109-х" Мессеров идет. Я пристроился к ним четвертым слева - шли сомкнутым парадным строем. Пользуясь тем, что они меня не видят, я несколько раз пытался перезарядить пулеметы, но они не стреляли - видимо, я все истратил, атакуя "Юнкерса" и "Мессера-110". Пока летчики звена "Ме-109", с которыми я лечу, меня не видят. Так вместе мы дошли до Дудергофа. И тут гляжу слева, пара "Мессеров" атакуют наш истребитель. Подумал: "Стрелять нечем, ну, хоть отгоню…". Я решил атаковать... Только я сделал глубокий разворот со снижением, правый ведомый звена "Мессеров" наконец разглядел меня, и пошел за мной. Заходит то слева, то справа. Я это вижу, но занят перезарядкой пулеметов и приготовлением к атаке нижней пары… Да и дистанция порядочная была - не думал, что попадет… И он мне справа как врезал!!! И вот такой кусочек от ручки управления, сантиметров 5-6, остался… Ручка управления, перебитая под корень, осталась у меня в руке, приборная доска разворочена, тяга газа перебита, машина ревет и лезет наверх…

Я почувствовал сильный удар справа, в правое плечо и ногу… До сих пор осколков полно в ноге и руке - спать не дают…

Вдруг взрывается бензиновый бак, самолет разваливается, а меня выбрасывает из кабины. Я ведь не привязался при взлете, я точно помню - не привязался. Это-то и спасло меня от гибели.

Зная, что высота около четырех тысяч метров, я решил затянуть прыжок. Мысль работала очень четко и, посмотрев на вытяжное кольцо, я представил себе, почему иногда парашютисты не раскрыв парашют гибнут. И подумал, что возможно они, с перепугу стараются разорвать лямку парашюта, а не вытянуть кольцо. Я посмотрел на вытяжное кольцо, взялся за него правой рукой, подтянул, но выдернуть не смог, из-за сильной боли в плече. Тогда взял кольцо в левую руку и дотянул до конца. Парашют раскрылся, но свернулся спиралью и меня начало вращать. Потом вращение прекратилось, парашют полностью раскрылся, и меня понесло в направление Ропши. Смотрю вокруг и вижу, что рой самолетов, смещается на запад: горит один самолет, другой.

А фашистский летчик заметил, что я вылетел из кабины, и, не удовлетворившись тем, что сбил меня, выждал, когда я раскрыл парашют, и стал меня расстреливать. Заходит на меня и поливает голубой ленточкой трассирующих пуль. Я попытался подскользнуть, но правой рукой работать не смог, а одной левой не получается.

Но добить меня ему помешала пара "И-16", прибывшая к месту боя, нам на помощь. "Мессер", завидев их, понял опасность и проскочил мимо меня, а за ним погналась пара "И-16". Когда я снижался на парашюте, то видел много самолетов, в том числе падающие.

И вижу - в это же время - вся армада повернула на запад… Отбили налет…
В этом бою из нашей четверки были сбиты я, Пикуленко и Титаренко.

Я приземлился за лесом недалеко от Ропши, где был подобран специально посланной за мной командой. Отвезли в санчасть гарнизона, где встретился с обгоревшим летчиком 44 ИАП, Прищепой, также участвовавшем в этом бою. В этот же день нас отвезли в Травматологический институт имени Вредена, а вскоре туда же привезли и Титоренко.

На следующий день, ко мне пришел майор Сорокин, и сообщил, что всего немецких самолетов было шестьдесят девять. Он сказал:
- Вас сбили, но и вы набили много.

Примечательно то, что лейтенант Титоренко Дмитрий Степанович был первым летчиком, сбившим вражеский Ю-88 над Ленинградом (6 июля 1941 года).