Евгений Георгиевич Шумилов
Руководитель регионального отделения ООД «Поисковое движение России» в республике Чувашия
Чебоксары
В 1965 году ветераны, которые проживали в нашей деревне, установили скромный деревенский обелиск к 20-летию Победы. Нас, мальчишек 8-10 лет, тоже к этому делу привлекали: мы таскали кирпичи, поливали цветы. Потом потихоньку начали собирать экспонаты, слушали воспоминания участников войны, тогда их было много, они были достаточно молодыми. Помню солдатских вдов – их было еще больше. Вечерами после работы они собирались у деревенской околицы и вглядывались в дорожную даль: не их ли мужья появились на горизонте? Это через 10 после Победы! Уже взрослым я прочитал письмо одного них пропавшего без вести лейтенанта Алексея Лукина своей супруге Елене: «Живите хорошо и счастливо. И не забудьте про меня!» - они верили, что мы их никого не забудем и с этой верой шли в последний бой. Разве мы можем предать их?
Кто Ваш главный наставник в поисковой работе?
С учителями в поиске мне несказанно повезло. В старших классах я учился в Чебоксарах в школе-интернате №2, где работал замечательный человек – заместитель директора по воспитательной работе, ветеран Великой Отечественной войны Владимир Михайлович Бурмистров. Мы его считаем основоположником поискового движения в нашей республике. Он был человек неутомимый, считал, что ни один солдат не должен остаться неизвестным, что о каждом подвиге необходимо рассказать. Он на это положил всю свою жизнь. Под его руководством мы искали участников обороны Брестской крепости, встречались ветеранами первой батареи «Катюш». В свои последние годы он продал свой деревенский дом и на вырученные средства издал книгу «Наши земляки против фашизма» в 600 страниц.
Как складывался дальнейший путь в поиск?
В студенческие годы мы ходили по местам боев, выясняли судьбы пропавших без вести. Я пытался наладить связи с казанским «Снежным десантом», ездил к ним. Жаль, что встреча тогда не вышла – ребята были на выезде. Это бы нам помогло в организации поиска.
Что запомнилось с первого захоронения?
Помните первый «большой» выезд на поисковые работы в составе сводного отряда?
Поисковой работой мы вновь занялись в 1980-е годы. Я был директором республиканской станции юных туристов, мы проводили слеты поисковых отрядов, выезжали в полевые экспедиции. В 1983 году в своем дворе организовал поисковый клуб «Алые маки», с ним связано большинство выездов. Сейчас он существует как республиканская общественная организация «Поисковое объединение «Алые маки». У нас даже был стационарный поисковый лагерь на разъезде Дубосеково, куда мы в середине 80-ых несколько лет вывозили ребят из разных отрядов республики. Потом были Всероссийские Вахты Памяти. Помню, мы собрали ребят нескольких отрядов из разных районов – всего более 40 человек – в сводный отряд и выехали работать под Гагариным (Смоленская область).
Каким было ваше самое яркое воспоминание об участии в поисковых экспедициях?
В начале 90-х годов мы поднимали одного бойца. У него правая перчатка была в руке (в трехпалой перчатке удобней стрелять), а левую он снял и надел себе на ногу. Вот мы его такого и подняли. Это настолько было неожиданно, я никогда о таком не слышал, не видел тем более. Нас это тогда потрясло. У меня с того случая остались строки: «Мы мерзли до кости в трехпалых перчатках, что на прощанье связали девчата».
Что помогает Вам столько лет сохранять энтузиазм, продолжать заниматься поисковой работой?
Евгений Георгиевич пишет удивительные стихотворения, посвященные поисковой работе. Многие из них перекладываются на музыку и превращаются в популярные в поисковом движении по всей стране песни. Одно из них мы публикуем сегодня на нашем портале.
Я сегодня снова в камуфляже,
Я сегодня снова на тропе.
На меня такое нынче ляжет,
Мне о том осколок вот пропел.
Длится здесь война уже полвека,
Но не в нашу пользу каждый бой –
Каждый день вечерняя поверка
Ставит нас в редеющий уж строй.
А вчера строй поредел ещё на девять –
Как коварен в ржавчине металл.
Я наивно всё еще надеюсь,
Что последним этот парень пал.
Да, сидеть в тепле намного проще
В дождь, когда неделями льет он.
Но в богами позабытой роще
Спит забытый всеми батальон…
Некому бойцу поправить скатку,
Некому шинелькою укрыть.
Им, себя отдавшим без остатка,
Некому могилку ведь отрыть.
Что же, подойдём мы к ним поближе,
Что от них услышим мы в ответ?
Пламя Вечного огня их имя лижет –
На граните имени их нет!
Все в окопах памяти забыты,
В блиндажах, воронках суеты.
И теплом людским почти забыты,
Без полива высохли цветы.
Эй, солдат, вставай, уж нет причины,
И свинец не косит уж ребят.
У вдовы твоей – бабы Марины –
Так похожи внуки на тебя!
Мы твои разбросанные кости
Как святые под гранит снесём.
Мы пришли к тебе совсем не в гости –
Крест свой на Земле мы так несём.
Долг наш – имена напомнить ваши,
Кто погиб в том праведном бою,
Чтобы никогда какой-то «fashi»
Не пытался жизнь сломать мою.
Я шагаю вовсе не по пляжу –
Ручейком с виска – солёный пот.
Я сегодня снова в камуфляже –
Ухожу я в 43-ий год…
